Физз перегнулась через каменный парапет.

– Люк, посмотрите, здесь есть небольшой собственный пляж, – сказала она. В ее голосе звучало нетерпение. – Вот увидите, это понравится Мелани.

Он выбрался из машины и подошел к месту, где она стояла. Внизу, среди темных скал, образующих крохотную бухту, виднелся бледно-желтый песчаный прямоугольник пляжа.

– Совсем небольшой, – согласился он. – А здесь когда-нибудь бывает достаточно тепло, чтобы купаться?

Глаза Физз были прикованы к пляжу. Она наблюдала за парой чаек, занятых поисками пищи. Люк с удовольствием смотрел на ее маленькие белые руки, охватывающие край парапета, на ее пальцы с идеально овальными ногтями, розовыми и гладкими, как внутренняя поверхность морской раковины. Его собственные руки, лежащие рядом, были темны от загара и покрыты рубцами – свидетельство его короткой, но славной карьеры геолога.

– Ну, так как же? – напомнил он о своем вопросе.

– Вы сами знаете, – сказала она, подняв на него глаза. Она не отвела их в сторону в ответ на его молчаливый вызов. —

Если, конечно, вас не изнежили теплые воды Тихого океана.

Люк понял, что сделал серьезную ошибку. Было ошибкой позволить ей занять место ее отца на переговорах, увязнуть в вопросах, на которые не могло быть ответа. Фелисити Бьюмонт играла в его сценарии вспомогательную роль. Он хотел использовать ее лишь для последнего небольшого поворота ножа в уничтожении Эдварда Бьюмонта. Но место, которое она занимала во всем этом деле, становилось непропорционально большим.

– Не надейтесь на это. А когда вы в последний раз плавали у этих берегов?

– Я? – Она поколебалась долю секунды. – Я не умею плавать.

Она солгала не моргнув глазом. Люк это видел.

Это несколько безрассудно для того, кто работает на пирсе.

– Я не думала об этом, – холодно сказала она.

– А следовало бы. Это опасное место. Его намек на неустойчивость ее положения был достаточно прозрачен. Разумеется, она поняла его. Люк Дэвлин повернулся и, опершись локтями о каменные перила, посмотрел на дом.

– Согласно заверениям агента, эта усадьба имеет бассейн с подогретой водой.

Если хотите, я могу дать вам несколько уроков, – вкрадчиво предложил он.

Он заметил, как она нервно проглотила слюну. Ничего, в следующий раз не будет врать.

Это очень любезно с вашей стороны, мистер Дэвлин, – произнесла она, пытаясь этим обращением вернуть их отношения на официальный уровень.

– Люк, – поправил он, отказывая ей в этой возможности.

– Но вы еще не сняли этот дом, – сказала Физз. – Как вы и хотели, это совершенно уединенное место.

Он не отрицал этого. Он вообще ничего не делал – просто позволял ей говорить.

– Правда, мне кажется, дом слишком велик для двоих, – продолжила Физз.

Она говорила с отчаянием ребенка, который только что научился плавать и в своей решимости переплыть бассейн погружается с каждым взмахом все глубже, но не сдается.

– Отопление будет стоить кучу денег, – заявила она.

– Особенно обогрев бассейна.

– Да, – сказала Физз. И покраснела. Люк наслаждался происходящим. Ему нравилось придуманное им сравнение ее с ребенком, который учится плавать. Оно хорошо сочеталось с фотографиями из старых журналов, запечатлевшими Элен Френч, купающуюся с двумя дочерьми в бассейне своего лондонского дома. Физз тогда было около четырех лет, и она чувствовала себя в воде как рыбка.

Этот дом действительно удовлетворяет двум моим требованиям. Вы, кажется, полагали, что глупо рассчитывать на большее.

– Двум?

– Он достаточно изолирован и имеет вид на море.

– Но он такой большой. И там, наверное, сквозняки…

– Почему бы нам не зайти внутрь и не посмотреть?

И мягко, но решительно взяв – ее под руку, Люк направился к огромным дубовым дверям.

Усадьба Уинтерборн выглядела так, как будто была частью окружающего ландшафта. Дом удачно разместился на защищенной от ветров площадке. Построенный много лет назад из местного желтовато-серого камня, он естественным образом вписался в пейзаж, совершенно не бросаясь в глаза.

Физз потянулась к звонку, но Люк опередил ее, достав ключи.

– А где хозяева? – удивленно спросила она.

– Очевидно, в Америке. Они получили дом в наследство около года назад. В доме живет экономка, но она уехала на пару дней погостить к сестре.

– И агент вручил вам ключи? Просто так?

– Он отчаялся сдать этот дом. Или продать его, – сказал Люк, бросив на нее удивленный взгляд. – И, наверное, у него хватает ума не оскорблять меня предположениями, что я могу украсть фамильное серебро.

– Если бы вы это сделали, он знал бы, где вас искать.

– Может быть, и так, – согласился Люк.

Он обнаружил, что заставлять Физз краснеть доставляет ему неожиданное удовольствие. Она отвернулась, делая вид, что рассматривает дом. Но Люку не было необходимости смотреть на него. Он почувствовал, что усадьба Уинтерборн излучает внутреннее тепло. Там не было никаких сквозняков. Физз оказалась права. Это прекрасный дом.

– Ну? С чего вы хотите начать? – спросила Физз.

– Вы у нас практик, вы и предлагайте.

– С кухни?

– Я разочарован, Физз. Дом сдается вместе с экономкой. Я с радостью оставлю кухню ей. По-настоящему практичные люди начинают с водопровода.

– С водопровода? Вы хотите осмотреть запорные краны?

Люк на мгновение представил, как прекрасная мисс Бьюмонт пробирается сквозь пыль и паутину какого-нибудь чулана, пытаясь разобраться в хитросплетении водопроводных труб.

– Нет, не запорные краны, – сказал он. – Меня интересует душ.

– А-а. – Она подняла глаза и взглянула на широкую дубовую лестницу, которая, как и весь дом, была построена на века. – Тогда наверх.

Неожиданная дрожь в ее голосе удивила Люка. Несмотря на постоянное стремление огрызаться, она так же, как и он, явно чувствовала сексуальное напряжение между ними. Может быть, в этом и состояла причина ее резкости. Ему следует быть осторожным, иначе она отпрянет назад, как пугливый жеребенок.

– Наверх, – согласился он с нечаянной улыбкой, на которую тут же откликнулись ее глаза.

Затем она резко повернулась и легко взбежала наверх по пологим ступенькам. Он не сразу последовал за ней, с удовольствием наблюдая, как покачиваются ее бедра под короткой кожаной курткой. Он представил, как охватывает эти бедра руками и прижимает к себе. Сила его желания оказалась неожиданной для него. Он сглотнул слюну, переводя дыхание.

Физз остановилась на площадке между этажами, чтобы взглянуть сквозь высокое витражное окно. Зимнее солнце, проникая сквозь окрашенное стекло, отбрасывало на стену цветные блики. В его лучах каштановые волосы Физз отсвечивали темной медью, и Люк почувствовал, как в нем пробуждаются жизненные силы.

Он не предполагал трудностей в соблазнении дочери Эдварда Бьюмонта. Не из-за высокого самомнения. Просто, по его данным, у нее не было в последнее время никаких любовных связей, и к тому же он знал, что девушки, которые живут в тени своих более красивых сестер, обычно с благодарностью откликаются на любые знаки внимания. Но он не собирался извлекать из этого удовольствие. Волосы зашевелились у него на голове, когда он понял, что его подстерегает опасность слишком увлечься этим самому.

Люк не хотел думать об этом. Он уже все обдумал заранее. Сейчас настало время действовать. Перепрыгивая через две ступеньки, он в одно мгновение достиг лестничной площадки и остановился позади Физз, следя за тем, чтобы не коснуться ее. Он хотел увидеть, что приковало ее взгляд. На сотню метров тянулся регулярный парк, за которым начинался лес. Под деревьями белели оазисы подснежников. – Красиво, но не практично, – произнес он. – А любование садом определенно является напрасной тратой времени.

– Есть вещи, которые никогда не бывают напрасными, – возразила Физз.

Она повернула голову, изогнув длинную шею, и посмотрела на него широко распахнутыми глазами. Ее губы слегка приоткрылись. Люк почувствовал почти непреодолимое желание поцеловать ее, прижать к себе, почувствовать, как она дрожит. Он с трудом поборол в себе это желание. Он хотел, чтобы она влюбилась в него. Заставив ее ждать, он быстрее достигнет цели. Фокус в том, чтобы сохранить при этом трезвую голову. Эта перспектива возбуждала и странно тревожила его.